Стоял полдень, и жароке августовское солнце нещадно палило в завешенном тёмными облаками небе. Зычные крики птиц и визг стальных лошадей заставили меня сойти с обочины дороги и усесться  на пожухлую выгоревшую траву в ожидании, пока полторы сотни гонщиков на горячих мотоциклах промчаться мимо. Очевидно, это были участники нелегальной гонки, потому что ведущий в чёрном кожанном костюме, мчавшийся первым, держал в левой руке лёгкое красное бархатное полотно, вышитое золотом и изображавшее вставшего на дыбы льва с небольшим мечом в лапах.

Я тяжело вздохнул и, проводив всадников глазами, смахнул пот с покрытого пылью лба. Моя покрывшаяся уже основательным пушком одежда явно говорила о том, что дом я покинул несколько недель назад. 
   Из-за туч пыли, поднятых проскакивавшими по разбитой дороге гонщиками не было смысла немедленно продолжать путь, и я, отряхнув пыль со своих узких чёрных джинс, выбрался из оврага и направился по обочине дороги к дарившим долгожданную спасительную тень гигантским кустам, которые росли неподалёку от оврага.
   Я встал у огромного тёмно-зелёного колючего куста и, укрывшись от солнечных лучей, закурил последнюю сигарету. Вдох, выдох. Вдох. Выдохнул дым на картину с освещёнными домами и мокрыми блестящими дорогами, стоя на своём родном балконе.

«Если бы он запачкал брюки разными красками, он не стал бы лгать вам по этому поводу, но все же создал бы впечатление, что испачкался, скатываясь с радуги.» © Марк Твен